Rating: Not rated
Tags: публицистика, биографии и мемуары
Summary
«Когда
Н. С. Гумилева
арестовали,
никто в
петербургских
литературных
кругах не
мог
угадать,
что сей
сон
означает.
Потому
что,
казалось,
не было в
них
писателя
более
далекого
от
политики,
чем этот
цельный и
самый
выразительный
жрец
„искусства
для
искусства“.
Я не верил
и
продолжаю
не верить
в
причастность
его к тому
заговору,
за мнимую
связь, с
которым
он
расстрелян, –
к так
называемому
„таганцевскому“.
Здесь он
был ни при
чем – я
имею к
этому
утверждению
вполне
определенные
основания, –
как ни при
чем было и
большинство
из 61
расстрелянных
по этому
плачевному
делу, если
только
вообще
был в нем
кто-либо
при чем,
начиная с
самого
Таганцева…»